Филип Дик - Порог между мирами [litres]

Красный огонек главной камеры вспыхнул снова.

После выступления пресс-секретарь Дороти Гилл поймала своего шефа в коридоре.

— Мистер Брискин, вы меня вчера просили выяснить, жив ли еще Бруно Мини. Так вот, он жив. — Мисс Гилл заглянула в блокнот. — Бруно Мини занимается закупками сухофруктов в Сакраменто. Похоже, он забросил свою деятельность по орошению планет, но не исключено, что ваша речь побудит его вернуться на прежнее поприще.

— Не уверен, — сказал Брискин. — Ему может не понравиться, что какой-то цветной подхватил и распространяет его идеи. Спасибо, Дороти.

К Брискину подошел Сол Хайм, качая головой.

— Джим, у тебя нет ни капли политического чутья.

— Возможно, — пожал плечами Брискин.

Настроение у него было ниже среднего, но, так или иначе, речь была записана, и ее сейчас передавали на спутник ЛРП. Сам Брискин ознакомился с записью довольно поверхностно.

— Я слышал, что говорила Дотти, — сказал Сол. — Теперь станет известно, кто такой на самом деле Мини, и это добавит нам проблем. Кстати, как ты насчет того, чтобы выпить?

— Согласен, — ответил Джим.

— Можно мне с вами? — спросила Патриция, подходя к мужу.

— Само собой, — кивнул Сол, обнимая жену. — Отменная выпивка с чудесными освежающими пузырьками. Как раз то, что любят женщины.

Выйдя на улицу, они увидели двух пикетчиков с транспарантами, на которых было написано:

С минуту пикетчики, оба белые, таращились на кандидата в президенты и его свиту, а те, в свою очередь, наблюдали за пикетчиками. Никто не произнес ни слова. Репортеры щелкали камерами, запечатлевая немую сцену. Потом Сол и Патриция, а за ними и Джим Брискин двинулись дальше. Пикетчики остались позади.

— Подонки, — подытожила Пэт, когда они уселись за столиком коктейль-бара напротив телестудии.

— Такое уж у них призвание, — сказал Джим Брискин. — Видимо, Бог их создал именно с этой целью.

Подобные демонстрации его не слишком волновали. В той или иной форме они являлись неотъемлемой частью его жизни с тех пор, как он себя помнил.

— Шварц ведь согласился не касаться во время выборов вопросов религии и расы, — не уступала Пэт.

— Билл Шварц — да, — ответил Джим Брискин. — Но Верн Энджел — нет. И это он возглавляет Движение за чистоту, а не Консервативно-демократическую партию США.

— Мне прекрасно известно, что КДП платит немалые деньги, чтобы поддерживать чистовиков на плаву, — пробормотал Сол. — Иначе они бы и дня не протянули.

— Не согласен, — возразил Брискин. — На мой взгляд, в любой момент может возникнуть враждебно настроенная организация, вроде чистовиков, и всегда найдутся люди, которые ее поддержат.

Лозунг чистовиков был вполне конкретным — они не хотели черного президента. И это было их право — одни поддерживали их требования, другие нет. Вполне естественная ситуация. «Зачем притворяться, будто расовой проблемы не существует? — спрашивал себя Брискин. — Существует, конечно. Я негр. Верн Энджел прав». Оставался вопрос, насколько большой процент электората разделяет взгляды чистовиков. Сами по себе они нисколько его не задевали, да и просто не были на это способны — слишком многое ему довелось испытать, играя в течение стольких лет роль клоуна в теленовостях. «Играя роль американского негра», — с горечью подумал он.

К их столику подошел мальчик, белый, с ручкой и блокнотом в руках.

— Мистер Брискин, можно попросить у вас автограф?

Джим поставил подпись, и мальчишка помчался назад к родителям, стоявшим в дверях бара. Молодые, хорошо одетые, явно из высших слоев общества — они помахали кандидату.

— Мы с вами! — крикнул мужчина.

— Спасибо, — ответил Джим, безуспешно пытаясь выглядеть столь же беспечно, как и они.

— У тебя неплохое настроение, — улыбнулась Пэт.

Он молча кивнул.

— Подумай обо всех этих людях с белой кожей, которые намереваются отдать свой голос за цветного, — сказал Сол. — Это в самом деле воодушевляет. И доказывает, что не все белые так безнадежны.

— Разве я когда-нибудь говорил нечто подобное? — спросил Джим.

— Нет, но в глубине души ты так считаешь. И не доверяешь никому из нас.

— Что за бред? — не на шутку разозлился Джим.

— Ну и что ты со мной сделаешь? — парировал Сол. — Зарежешь своей электрографической магнитной бритвой?

— Перестань, Сол! — вмешалась Пэт. — Почему ты так разговариваешь с Джимом? — Она нервно огляделась по сторонам. — А если кто-то подслушивает?

— Я просто пытаюсь вывести его из депрессии, — ответил Сол. — Не могу спокойно смотреть, как он падает духом. Демонстранты-чистовики его явно задели, но он не отдает себе в этом отчета. — Он бросил взгляд на Джима. — Я много раз слышал, как ты говоришь: «Меня невозможно обидеть». Ясное дело, что можно, черт побери. Вот, например, сейчас ты обижен. Ты хочешь, чтобы все тебя любили, неважно, белые или цветные. Не понимаю, как ты попал в политику. Тебе следовало оставаться клоуном, развлекающим старых и молодых. Особенно очень молодых.

— Я хочу помочь человечеству, — ответил Джим.

— Изменяя экологию планет? Ты серьезно?

— Если я получу пост президента, назначу Бруно Мини руководителем космической программы, даже без предварительной встречи. Я намерен дать Мини шанс, которого они бы никогда ему не дали.

— Если тебя выберут, ты сможешь помиловать доктора Сэндса, — вставила Пэт.

— Помиловать? — Он озадаченно посмотрел на нее. — Но ведь его не судят, он разводится.

— Ты не слышал сплетни? — удивленно спросила Пэт. — Его жена хочет откопать какое-то давнее преступление, которое он совершил. Таким образом она расправится с Сэндсом и присвоит себе все их имущество. Никто пока не знает, в чем там дело, но миссис Сэндс дала понять, что…

— Не хочу ничего об этом слышать, — заявил Брискин.

— И правильно, — задумчиво сказала Пэт. — Развод Сэндса может тебе сильно повредить. Его любовница, Кэлли Вэйл, исчезла. Ходят даже слухи, будто ее убили. Возможно, у тебя действительно хорошее чутье, и мы тебе вовсе не нужны.

— Нужны, — возразил Брискин, не спеша потягивая из бокала. — Но не затем, чтобы впутывать меня в матримониальные проблемы доктора Сэндса.

Рик Эриксон, ремонтник фирмы «Джиффи-скатлеры Петеля, продажа и сервис», закурил и откинулся на спинку стула, упершись костистыми коленями в верстак, на котором лежал главный модуль поврежденного джиффи-скатлера, принадлежавшего доктору Лэртону Сэндсу.